Прежде чем очередной раз брать в руки фотоаппарат, подойди к зеркалу и, заглянув в глаза тому, кто там, спроси: "А что, тебе есть что нового сказать миру?" Если есть, то это начало проблем. Если нет, то это очень хорошо, так как вокруг роятся бабочки и цветут цветочки.
Если есть, то прежде чем что-то сказать миру, погладь свою фотокамеру, как любимую (ого) женщину (мужчину), и поцелуй её в крышку или куда смогут дотянуться губы.
И скажи то, что хочется сказать миру, сначала самому себе, глядя в глаза. И, если не стошнит, говори миру, но помни, что мир может стошнить прямо на тебя. Теперь нежно приготовь камеру к съемке.

Это уже для тех, кому есть что сказать, но не получается. Вот вышел человек, достал аппарат, посмотрел, ахнул от собственных чувств, нажал, проявил, напечатал и… "Фе" и даже "бе"... Мертво, скучно, вяло… И противно это кому-то показывать. Что делать? Совет номер один: засуньте всех Дыко и иже с ними, и труды о фотоискусстве подальше в одно место и шуруйте в музей изобразительного искусства. И там с выпученными глазами и мозгами как губка впитывайте живописцев со всеми их композициями, светом, фактурами, цветом и т.д. До просветления. А потом, когда живописцы вас достанут, пошлите и их подальше, и по дороге домой смотрите на пьянки, на окружающую мерзость их глазами, их светом и цветом. Это надо делать три раза в неделю с утра по два часа, постепенно снижая дозу. И подражайте им при съемке. Похоже не получится, но практика даст о себе знать. Для авторитетности сошлюсь на Брессона, Буллока, Виткина, Адамса, которые таким образом учились вовремя нажимать кнопку.

Теперь об очень важном. Точнее, о самом важном - о художественном сознании. Мы можем трижды с завязанными глазами разобрать и собрать "Лейку", но настоящей карточки в системе не слепим. Оно, это самое художественное сознание, есть в каждом, но у многих имеет банальные формы, у многих развито, но работает не на репродуцирование, а лишь на восприятие. Нам надо клепать фотографические шедевры в самом крутом виде, как Виджи или Ньютон. Итак, что нужно делать, чтобы развить это сознание, то есть развить способность создавать образы, оперировать ими, творить художественные символы и из всего клеить свою картину мира? Жаль, места мало для объяснений. Что такое образ и т.п. можно в энциклопедии посмотреть. Учитесь видеть в обычных вещах новое содержание: в утюге – гору, в дороге – меч, в воде – себя, в огне спички - крик совы… Учитесь видеть запахи и звуки. Фотограф - это человек мелочей. Уделяйте внимание всему, все имеет значение и смысл. Пробуйте мыслить "стробоскопически", мгновенными вспышками картинок. Печатайте в мозгу фотографии, образы того, что вокруг вас. И знайте, нет неважных вещей или мгновений, все ценно в этом мире. Расширяйте душу свою, чтобы там всему этому миру было место. Если вы хотите быть в искусстве, искусство захочет быть в вас. Делайте так, чтобы ему там не было тесно! Оно не имеет размеров. И еще одно обязательное условие - надо чуть свихнуться, т.е. сойти с ума. Это надо для того, чтобы открылся третий глаз. Нужно тренироваться каждый день, перед сном читать сказки, три раза в неделю смотреть художественные и фотографические альбомы. Видеть цветные сны.

Урок 4. Цеховые проблемы
О некоторых морально-этических и психологических проблемах. Ведь искусство - это не только путь в рай, но и дорога в ад.
1. Трудно и страшно снимать на улице. Как? Выхватить фотоаппарат и в лоб снять, или как-нибудь незаметно?.. А вдруг усекут и глаз натянут на одно место или еще что. Для некоторых уличная съемка недоступна из-за простого комплекса оголенного фотоаппарата. Это все равно, что штаны снять посреди Крещатика или юбку задрать там же...Тихо!
Пробуйте снимать маленькими камерами, вплоть до мыльниц. Постепенно придут и смелость, и мастерство. Если вас заметили, обезоруживайте улыбкой и поскорее смывайтесь.
2. Если ребенок тонет или горит в пожаре дом, или кого-то убивают на ваших глазах... Снимать или спасать? Я так скажу: спасая, снимать. Но если честно, каждый этот выбор делает сам. Иногда лучше снять, а иногда и спасти. Был такой редкий по наглости американский фотограф Виджи. Он делал и то, и другое и умер счастливым классиком.
3. Отношение к коллегам. Мне по долгу службы приходилось общаться со многими выдающимися мастерами. Я отметил в них одно качество: бескрайнее добродушие. Поэтому и мир им открыт, и разные измерения… И душа их постигает самые сложные образы и смыслы. Они одновременно "в, над, вне, с..." И я видел, как общаются Виткин и Аведон, Ньютон и студенты арльской школы, Сальгадо и фотолюбители из Брно. Братья по цеху, вот что я скажу. Вот был такой Иисус Христос, так он про отношение к друг другу, т.е. к работам товарищей по цеху, правильные вещи говорил. Так вот, я просто знаю одну закономерность. Злость - это пошлость, а пошлость, хоть и уют души, но приводит к размягчению мозгов и умерщвлению творческих способностей, к абсолютной ограниченности. Человек, не способный вместить в себя весь мир и принять его таким, как он есть, - не способен и на широкие жесты в области творения. Об этом еще Леонардо писал, и дальнейшая история подтвердила его мысли. Есть еще вопросы личной позиции, идеологии, гуманизма. Но это не отрицает всего выше сказанного. Злость и хамство - не инструменты познания миров, а каждый автор есть мир, космос.

Рекомендации:
Читать Коран, Веды, Библию, учителей Дао, поклониться Шиве, купаться в естественных водоемах, заняться любовью, наблюдать закаты и рассветы, не есть мяса неделю, взобраться на Эверест, прыгнуть с парашютом и улыбнуться врагу. Художник держит вселенную в руках, а она может и взорваться.

Что снимать, чтобы стать звездой? Думаю, что на первое место необходимо ставить "как". Однако и "что" - тоже интересный вопрос. Скажу прямо, известность в фотографии – это когда тебя знают коллеги, ну в журналах и рекламных агентствах, коллекционеры, кураторы, журналистов пара - тройка и всё... Так что голливудского кайфа нет. Но бабок сорвать можно, если правильно поставить себя.
Итак, требуется чутко унюхать модный вектор, то, на что клюют в Европе и американцы. А сейчас в чести проекты конкретно модные! (Проект – это реализованный концептуальный замысел, реализованный на деньги, добытые куратором) Да еще желательно, чтобы было в стиле contemporary art. Вот, например, Борис Михайлов разделся догола и давай перед объективом играться своей цюцюркой и приставлять к ней искусственный член… Ему потом под это сочинили хороший, загибисто-умный текст, название придумали - "Я не я", и пошло-поехало. Все, супергерой. Или посмотрим на проект Тани Либерман "Плод представления". Тетя взяла всяких овощей-фруктов, наделала там дырок, сфотографировала и представила это как женские половые органы. Можно пойти в операционную и поснимать, как мужику ногу отрезают, сам срез красненький, напечатать крупненько, совместить с красными пионами и назвать просто "Акт красный".

Текст тоже имеет серьезное значение. Без него денег не дадут. Эрос и Танатос должны вами руководить. В жанровой фотографии можно, к примеру, отснять жизнь вокзального сортира за год, или свое "достоинство", засунутое в разные отверстия. Тоже пойдет "на ура". Я вам скажу, успех на 100 % обеспечен, только надо еще PR заделать, чтобы Гельман клюнул. Можно пойти и другим путем, как Магнумцы из Франции. Зайдите к ним на сайт и посмотрите. Но это уже сложно, надо быть человеком тонкой душевной организации и изобретательности. И тоже куратора иметь, чтобы PR'ом занимался и деньги добывал. Куратор должен быть таким: желательно длинноногий, симпатичный, с хорошей грудью, фигурой, т.е. женского полу, но чтобы при этом был умный и пробивной, потому как надо добывать вам деньги для реализации собственных мыслительных идей, много денег. Деньги дают богатые друзья, фонды (Сороса, Культуры, Инициатив, Прогельвеция, Эйзенхауэра и др.), посольства, банки, фирмы, иностранные товарищи, любящие это дело, если правильно все расписать, что и должен сделать куратор. Реализуете три проекта, и успех финансовый и скандальный, приглашения на фотофесты и гранты от крупных фондов искусства вам обеспечены, можно даже бросать основную работу менеджера по продажам авто. Вот так-то.

Рекомендации:
Стать извращенцем, читать Фуко и Бодрияра, посещать нудистские пляжи, посещать модные тусовки с расстегнутой ширинкой или "топлес", найти куратора, бегать по улицам голым и кусать прохожих, познакомиться с Гельманом, снимать все, что происходит с самим собой, попытаться показать президенту страны голую задницу... После вы готовы к contemporary art в фотографии и глобальному успеху на родине и за рубежом.

Сразу надобно напомнить о заблуждениях, которые свойственны не совсем опытным фотохудожникам-любителям, но даже и отдельно взятым профессионалам. А именно: они думают, что снимают предмет своего творческого вожделения, т.е. желания, ну, короче, вы меня поняли. Ан нет, фигушки, батенька, как говаривал лихой памяти
Владимир Ильич Ленин. Вы снимаете исключительно себя, себя и еще раз себя и лишь потом - его или ее. Фактически все ваши усилия отобразить прелестные или простые или ужасные или какие угодно черты субъекта, возвести их в состояние искусства сводятся к тому, что вы в результате получите картину своих умений и способностей, своего характера и этого, как его, ну, эмоционального, а заодно и гуманистического. И в этом проклятье портретиста - в духовном скрещивании и совокуплении с портретируемым. А портреты бывают разные: например, психологические и нет, репортажные и студийные, жанровые и нет, символические и нет, декоративные и авангардные, актуальные и нет, художественные и документальные, абстрактные и конкретные, "в натуре" плохие и хорошие... Дурдом короче с этими портретами, лучше, как говорит Бениамин, их вообще не снимать. Ну, ладно, тем, кто хочет снять толково и интересно, надо нахально оригинальничать, в репортаже ловить движения глаз, скул, щек, губ, искать ракурс, держать на мушке, лезть и жать кнопку. И все это под тип характера объекта. Наполеонов снизу хорошо, если у них нос горбонос - то в профиль, с размывом фона. Наглость тут - сестра таланта. Помните совет старого еврея – "не жалейте заварки"? Так вот, не жалейте пленки. Брессон признавался, что у него на 10 пленок - 1 кадр. Подчиняйте себе натуру, давите ее незаметно, красьте ее, размывайте, светите через дырку в ведре, тяните, рвите, доводите до естественных психоиспражнений. Никогда не бойтесь. Если модели скучно, это тоже эмоция - ловите. Нет в портретной съемке мгновений второстепенных. Ховайся, портретист снимает! В портрете свет - всегда, почти всегда - важнейшее. Если вам в сети попалась красивая женщина и хочет, то сначала делайте, как вы хотите, а потом удовлетворяйте ее желание. Тогда будет искусство. А то, что она из себя хочет, может, и хорошо, но это уже ее автопортрет вашими пальцами.

И еще одна проблема! Штамп! Ой-ой-ой... Девочки с опущенными головами и свисающими волосами, кокетливый анфас, волосы на лице... Нельзя идти просто, всегда как герои в обход (Здесь не знаю: казнить нельзя помиловать, - прим.пер.). В лице модели, форме головы, шее и т.д. надо найти изюминку, надо выколупать её, но не штамповать уже отштампованное. Это скучно. Вы же – это не все, вы – это один-единственный, гениальный фотохудожник-любитель, портретист. А раз так, то и все остальное у вас неординарное.

Рекомендации:
Замечать неординарные лица, ловить, снимать, хватать, тащить, раздевать, одевать, фотографировать, светить, наглеть, улыбаться, говорить, говорить, говорить, гипнотизировать, расслаблять, снимать, одевать, фотографировать. И любить, любить, любить...

Если честно, один раз попробовал. И понял – кошек, конечно, фотографировать надо, и очень много. Зачем, спросит какой-нибудь сноб, зашореный Магнумом, зачем? Это, мол, совсем не искусство и даже не фотография. Это далеко от фотографического творчества, так что и не понять, где это кошек снимать надо. Ну, с теми, кто облекает несчастных кошек в бантики и клацает их на фоне красного плюша, все просто. Пошлость - это одна из самых приятных уютностей души. А большинство снимающих кошек фотолюбителей именно этот уют в кошках для себя и в себе и ценят, и любят, и жаждут, и получают. Но это люди всё хорошие, и нам до них дела нет. Ведь настоящий фотолюбитель, возомнивший себя фотохудожником, кошку должен превратить в некий всесильно-мировой образ и, уподобясь Конан Дойлу с его собакой Баскервиль, создать полотно и эпическое, и трагическое, и драматическое, и комическое одновременно.

Обратимся к самым великим фотохудожникам–"кошатникам"... Но таких я не нашел. А нашел несколько настоящих извращенцев. Один мазал задницу кошке скипидаром и снимал ее выпученные глаза и рот. Выразительно и томительно получалось. Другой отрубал кошкам головы, складывал их на полке и снимал в перспективном виде. И тогда я сам попробовал снять кота. И у меня получилось слишком концептуально. Кот сидел перед этими пОпами, а пока я нажал на кнопку, он, паразит, смылся, и я его больше не нашел. Я понял одно. Съемка кошки - это внутренний тест твоей души. Если с бантиком, то в душе пошлятина-уют и это как бы предел, если голову отдельно, то маньяк, лечиться надо и сдаваться. А если смылся, как у меня, то ну их в баню, кошек этих. Вывод: кошек надо снимать, если они сами этого хотят. А вообще их фотографировать можно как угодно и где угодно, лишь бы самому радостно было и не стыдно это показывать друзьям, жене, мужу, и говорить при этом, что это, мол, моя работа и мой кот, и бантик авторский, и фон тоже. Но у меня есть одна не моя картинка, где кот хорош, годится для примера о героизме.

По секрету вам скажу, что пейзажи бывают трех видов. Пейзаж сердца, пейзаж души и просто тупой пейзаж, без всякого созерцательного мышления и проникновения вглубь себя в слиянии с объектом, бесконечности в переливах тональных перспектив, графике флоры и трепете фауны... Для того чтобы снять достойный пейзаж, совсем не обязательно иметь классную аппаратуру с широкими пленками и суперобъективами. Необходимо только быть человеком-пейзажем. Кстати, таких людей весьма много, и это не какая-нибудь там элитная привилегия внутреннего строения фотолюбителя, недоступная массам.

Пейзаж в себе можно воспитать ежедневными тренировками, если в себе его не чувствуете или чувствуете, но иные коллеги по простоте характера своего смеются над вашим произведением и говорят всякие глупости, типа, полярник надо накрутить, ракурс изменить, отойти на три метра. Это, конечно, верно, ремеслом владеть необходимо. Но ваш внутренний пейзаж – важнее, и снимать надо, если он совпадает в унисонной вакханалии с тем, что зрят ваши прекрасно-глубокие очи. И необязательно это широкие дали и холмы, или речушки и горы с облаками, поля бескрайние с одиноким древом бытия. Это может быть ерундовый промежуток между стенами или дурацкое обозрение, упирающееся в тупое темное. Пейзаж внутренний души может быть великим и мелким, мещански нежным. Это не страшно, если он есть и вакханалия совокупления с внешним величием произошла, все получится в лучшем виде. Как выпестовал в себе пейзаж Адамс? Выходил в детстве с салфеткой на пригорок, спускал штаны и сидел часами, и мыслил, созерцая. Я вот однажды попал на мировой вернисаж наилучших пейзажистов мира. Там этим дюже того, и вообще тяжко от глобальности опорожнения этими художниками своих внутренних пейзажей посредством владения ремеслом.

Рекомендации:
Выбрать холм для мыслительно-очистительных созерцательных актов, совокупляться с природой три раза в день от тридцати до трех часов, любоваться внутренними пейзажами весь час, видеть цветные сны, быть одному (одной) в процессе растворения в природном начале и конце.

"Все это очень занимательно. Одно только замечание. Для меня ценность изложенного значительно снижает исковерканный язык, которым пользуется автор. Если рассматривать язык как выразительное средство (тогда он ничем по сути не отличается от фотографии), такое словоупотребление решительно противоречит взглядам автора и его советам, высказанным с его помощью."
Михаил Геллер

Эта замечательная рецензия, случайно обнаруженная мной на форуме. И она как бы и есть введение в следующую тему наших бесед-уроков на тему фотографического.

Язык фотографии - это набор визуальных элементов, совмещенных между собой всякими подлыми коннотациями и денотатами, которые и формируют характер речи, изображения. Именно эту речь говорит автор самому себе, глядя на то, что вытворил с несчастными зрителями, имевшими горе или счастье лицезреть его душу или ее кусок, вложенный в то, что он полагает произведением фотографии. Так вот, именно языком, на котором вы говорите в искусстве, и измеряется ваша, так сказать, культура. А что такое культура, я не скажу, потому что так противно об этом говорить. Сами, уважаемые, узнаете. Так вот, конечно, чистота языка очень того, но я специально не знаю чистого и правильного, чтобы сказать вам простую вещь: НАРУШАЙТЕ!!!!!!! Нарушайте все законы изобразительного, все композиции, всё цветное и тематическое. Душа и сердце что хотят сказать, то и говорите. Но это, правда, только если вы усвоили все мои предыдущие уроки, чтобы все же интеллектуальная культура за вами как-нибудь там маячила и защищала от таких замечательных и правильных людей, мастеров слова и фотодела, как Михаил, которые и являются столпами традиции и чистоты, на которых и держатся основы. Поэтому приведу лишь пример пакостника Врубеля, который научился у зануды Чистякова чистоте, а уж патом стал пакостником. Но есть великие люди, которые изначально верили в свою культуру и ставили ее выше, не утомив себя трудом изучать всякий вонючий академизм. Например, как Шагал или Модильяни, или в фотографии Боб Михайлов и Андрей Чежин (но этот более правильный). Язык изображения должен быть умным в первую очередь, а все остальное ерунда. Смело посылайте непонимающих в библиотеку подальше, где большой фонд.

А что такое "умный", спросите вы. Так это тот, кто смущает зрителя думами над вечными вопросами: жить или не жить, зачем я, кто я, откуда это я такой, что пить, что есть... Нарушая правила, вы не совершаете преступления, а становитесь Магелланами и Колумбами, и Гагариными в продвижении в новые сферы жизни как воплощения духа и практики.

Рекомендации:
Послать всех на ... предварительно узнав, кого. Знать, зачем посылаешь, а то пошлешь, и окажется, что внутри тебя никого не осталось. Если так, то звать всех назад, ё-моё. Делать что хочется в рамках существующего законодательства и нарушать его внутри себя. Не захлебнуться в собственных, но чтобы все, кому вы это покажите, захлебнулись в том искусстве, которым лизнет их язык вашего произведения.

В чем сила искусства, брат. В языке, брат.

Вот так-то. В общем, монтаж для какого-то принципиально чистого фоторепортера – это как серпом по коленкам. Но для фотохудожника с воображением a la Леонардо – это как стакан бальзама для душевного благоденствия и умопомрачительного кайфа. Приведем для очистки совести хотя бы Родченко или Моголи, Филю Халсмана или Флорис Мишел, Герберта Бауэра или Бутырина с Михайловским, или других "пацанов от фото", не пальцем деланных. Были и есть классные фотографы, чьи коллажи и монтажи сейчас продаются за нормальные деньги на аукционах. Правда, самим парням от этого не холодно и не жарко, ну, тем, которые уже в райских кущах ангелов фоткают и "коллажируют". Но вот в чем вопрос: а зачем они этим занимались? Все просто как два пальца в проявитель обмакнуть. Бесконечность мира идей и всеобъемлющая сущность истинных художественных образов, совокупляясь, порождают некие художественные объекты, не вмещающиеся в мозгах и в природе под объектив в чистом виде не попадающиеся. А реальность сия в голове есть и просится на плоскость. Это, конечно, сродни живописи или графике, но в том то и дело, что состоять будет исключительно из реальных кусков. Творец ткёт новое пространство, как говорил польский американец Горовиц. Мол, радость невиданного превращает тебя "в, из, под, над", и ты способен не только просто ловить, но и параллельности создавать, наглые в своей противоположности реальностям, но глубокие и правильные, по сути порождения не объектива, а, если угодно, "субъектива".

Цель коллажа - установить неравенство и заставить изображение играть в собственную игру. Коллажист сродни шахматисту, он обязан выиграть у зрителя и коллег-традиционалистов. Чем более те злятся, тем более удалась игра, тем более "субъектив" активнее и сильней объектива, тем радостней сознавать бесконечную череду сходства без утверждения. Радость коллажа - в отсутствии ответственности, но в принудительном создании состояния. Коллаж отделяет сходство от подобия, охоту от мышления и означает единение созерцательности с конструктивизмом. Коллаж развивает способность ощущать композицию, улавливать ее подспудно, не задумываясь. Коллаж - это создание постоянной альтернативы самому себе, и потому он - как гантель для культуриста: все время бодрит и раздражает сознание маниакальностью альтернативного подхода. Коллаж - это наглость и возможность измены и предательства, это акт вандализма и созидания. Кино - это сплошной коллаж-монтаж. И это искусство. Коллаж - это подобие повторения ваших запечатленных в памяти отпечатков. Не умеющий делать коллажи и монтаж - не умеет многого. Картье Брессон тоже сидел с ножницами и очень стесняется этого до сих пор. Потому что коллаж у него получался лучше, чем фотография в чистом виде.

Помните Пилата? Что есть истина? Или Шекспира с его Гамлетом, что держал бедного Йорика? Что есть истина в фотографии, какая она - абсолютная, относительная? Как постигается и зачем нужна вообще? Еще Декарт как-то про истину для фотографов брякнул спьяну (а потом очень ругался по этому поводу): "Разыскание истины посредством естественного света, который сам по себе, не прибегая к содействию религии или философии, определяет мнения, кои должен иметь добропорядочный человек (читай – "фотограф") относительно всех предметов, могущих занимать его мысли, и проникает в тайны самых любопытных наук". То есть все рождается в мозгу индивидуума, из его понятий. Но, как показал прошлый урок, который преподали, не считая меня, Йорик и Акимов, истина фотографии без исключений относительна и абсолютна в контексте индивидуума. Но как истину вашего фотографического шедевра сделать не только вашей истиной, но и истиной всего прекрасного общества? Зачем, спрашиваете вы? Затем, что этого хочет ваше подспудное естество, и от этого вам никуда не деться. Ибо человек - это существо, устроенное так, что его истина жизни должна стать истиной для всех. Это, скажу сразу, возможно, но происходит при правильном стечении ваших обстоятельств на полотне фотографического изображения, рожденного вашим внутренним и внешним "Я" в совокупности с окружающим миром. А метод заражения всех иных членов клуба Фотору своей истиной есть спор или дискуссия (или переругивание, это уж кому как угодно). И здесь надо сказать о самом важном - об искусстве спорить. Прежде надо много книг перечесть и еще потренироваться на жене или еще какой женщине. Обязательно. А то ничего не выйдет, проверено. Так вот, прошлый урок показал, что подобную коллажную фотографию истиной сделать можно, но эта истина будет неправильной из-за неадекватности воспитания индивидуумов. А чтобы ваша истина стала истиной для всех, скажу сразу, надо правильно фотографировать цветочки и закаты с восходами. Ну, и, может, животных-зверей (однако здесь проблема в том, что не все "зоофилически" настроены). Цветочки и закаты-восходы должны быть наполнены вашей внутренней истиной, которая была бы "истинней" их самих. Т.е. вы должны взращивать в себе нечто, что было бы в ваших внутренних потемках красивее, чем то, что получится на фотоизображении. Только абсолютная истина в вас может породить абсолютную истину на снимке. Спор по поводу истины должен лишь очистить сознание зрителя и поглотить его истинным светом творения. То бишь вы являетесь проповедниками истинного света, а свет – это ваша фотография. Как видите, в любом случае все упирается в ваше внутреннее, ибо фотография есть только отражение вашего личностного, и токмо его. Итак, чтобы сделать истину, надо изучать, что же нравится всем людям, и именно это сделать. Закат абсолютной красоты снять очень легко, потому что закаты любят смотреть в отрешении все. Вот в чем истина.

Рекомендации:
Ориентируйтесь на то, что нравится всем - от интеллектуалов до дураков и больных на голову. Это цветочки и солнышко в тучках с особым настроением, дающим пищу для отрешенного самоуглубленного созерцательного действия из вне вовнутрь.

Но, продолжим занятия, о, великие и могучие, талантливые и принципиальные коллеги по Фотору. Цифра "двенадцать" - очень гармоничный знак. И сегодня я предлагаю вам посмотреть свои фотографии. Пообщаться с собственным внутренним ценителем вашего творчества. Загляните в криницу своего творчества и, если увидите дно, спойте себе колыбельную из "Пинк Флойд" и ложитесь спать. Если вы не увидели дна и в работах своих обнаружили неожиданно новые знаки и ощутили новые импульсы, вам конец, если поддадитесь. Вы художник. Листайте свои творения наедине и, не стесняясь, общайтесь с ними. Откровенно. Без тормозов. И они вам скажут, кто вы есть. И куда идти, и о чем думать, и кого любить, и кого ненавидеть, и по ком плакать, над кем смеяться, брать ли зонтик, одевать ли белое, или... Научитесь общаться с собственными работами так, чтобы они вас поняли. Они могут быть вашими врагами и вашими друзьями. Они могут свести вас с ума и спасти от безумия. Но откровенность ваша возможна, только если откровенны работы, а они, в свою очередь, - откровенны, если вы откровенны. Искусство фотографии (и не только)- это откровение. И чем больше вы откровенны в собственном творчестве, тем более вы - искусство. Но, общаясь со своими работами, будьте предельно тактичными. Художника обидеть просто. А последствия страшные. Общайтесь с собственными творениями не часто. Пусть ваши фотографии отвыкнут от вас. Они уже и забудут, кто их "наваял". А тут раз, вы. Сколько удивления и радости.

Рекомендации:
Фотограф, это человек, который подглядывает. Подглядывайте и за собой. Подглядывать - это, в каком-то смысле, созерцать. Созерцатель, это, возможно мыслитель. Мыслитель - художник. Всем, кто яд разливал, рекомендую созерцать и подглядывать за собой в момент акта "ругания" и сквернословия. Отменная фотография получится. Премия Хасселя обеспечена.

Мы не признаем мыслительных процессов во время фотосъемки.
Наши мозги это и есть фотокамера.
Мы не знаем, что такое красивая фотография и что такое безобразная. Мы не ищем сюжетов и не находим их - нам чихать на них.
Зато мы знаем, что такое время. Мы знаем, что такое промежутки между секундами, между мгновениями, между промежутками мгновений. Мы режем время без эстетства, вникая лишь в психологию его течения.
Для нас не имеет значение место и час.
Мы исповедуем лишь чистоту взгляда, не замутненного паразитом нарочитой, придуманной художественности.
Мы препарируем объекты во времени, смыслы течения времени...
Наши знаки - наитие, случайность, бессмысленность, прозрение, интуиция...
Мы - пираньи, выхватывающие у времени любые кусочки. Нам безразлично, какие они на вкус, цвет и запах. Ценность - изображение естественное и чистое, без примеси домыслов и обработок. Ценность - реальность, незамутненная как слеза карапуза.
Мы творим документ ненужных и утерянных мгновений, незамеченных и не осмысленных.
Мы знаем, что мгновение - это вечность, а вечность - не что иное, как мгновение.
Мы - сенсиристы.
Amen.

Подошел ко мне как-то один студент и спросил, скромно потупив взор, что, мол, нужно читать, чтобы стать таким, как, ну, скажем, Картье Брессон, а лучше - как Филипп Халсман?
Я ему, не подумавши, возьми и скажи: читай, мол, то, что и они читали.
- А разве они что-то читали? - не отстает от меня этот занудный студент. Вот, думаю, гад, прицепился, а вдруг эти гении фотографии действительно ничего не читали? А я своих студентов мордую всякой мурой типа Керруаков и Гессов с Фуками. Ну, и стал немыслимо страдать от пробела в своих знаниях, не на шутку! Залез почитать что-нибудь на русском об этих хороших людях. Но авторы эссе о них, похоже, "тащились" от себя, когда писали. Толком ничего узнать и не удалось. Но как-то раз мне удалось увидеть список книг из библиотеки Халсмана. Там было даже наше советское - "Му-му". В списке значились Фуки и Ильин, Батай и Моруа, Купер и Сковорода и т.д. В графе "сохранность" напротив каждой значилось "пометки автора на всех стр." Читал, змей! Потому и умный такой в своих, ё-моё, монтажах - коллажах. А у Картье Брессона я сам спросил потом, Вы, мол, вообще что-нибудь читаете? Он взглянул на меня плохо и полез в портфель, достал оттуда толстенный словарь банковских терминов. Я, конечно усмехнулся, ага, такую муру, значит, поглощает классик. А он еще порылся там и двумя пальцами мне протянул их поэта какого-то, такую малюсенькую, тонкую, ну, совсем дурацкую книжку. Это, говорит, гений. Я полистал и отдал ему его гения назад. Оказалось, что он это читает, чтобы сделать портрет этого поэта. Но я знаю и таких хороших фотографов, которые не читали вообще ничего, ну, разве что газеты. Виджи, например. Вот так-то. А мораль сего урока такова: если хочешь, то читай, а если нет - фотографируй в то время, которое потратил бы на чтение книг. Что получится, то и получится.
А мерзопакостный студент спросил меня: "А что вы сейчас читаете?" Я полез в кофр и нашел там кусок книги "Анекдоты литературные и философские", Минск. Литература. 1998. Студент выпятил рот и выпучил глаза – "И это все?" Все, говорю.
Вот так-то. Кто что читает, то и фотографирует. А кто ничего не читает, тот фотографирует что-то свое. Наверное.

Вот, решил поговорить на такую веселую тему, как фотография мужская и женская. А все потому, что когда-то занимался дурацкой наукой и исследовал вопрос женского и мужеского проявления в искусстве, и не только в фотографии, но и вообще. И неожиданно меня вдруг удивило то, что я получил. Отобрал я тогда, помню, фотографии Дианы Арбус, Ани Лейбовиц, Ляли Кузнецовой, Доротеи Ланг, Риты Островской, Салли Ман. А также Брессона, Родченко, Бишофа, Сальгадо, Судека, Маккалина, Франка. А заодно Жюля и Гиля, и Ляшапеля и Шолцера. И представил их "пред очи" тысячи пятисот респондентов, которые к фотографии относятся так, обывательски. Ну, кошечек на стенки вешают, цветочки хранят как закладки, детишек своих фотографируют и их фотографии в альбомы кладут. Как все, впрочем. И, конечно, в журналах и других печатных органах массовой информации снимки с любопытством разглядывают и даже испытывают при этом гамму чувств. Ну, людей, конечно, не случайных и со вкусом относительно средним, однако и чуть выше для разнообразия, но чтобы все с дипломами. И попросил я эту почтенную и весьма уважаемую публику сказать честно, кто автор: "М" или "Ж", Янь или Инь.

Все попались "натуралы", безо всякой там гомо- или лесбийской наклонности, как назло. И вот что они мне наговорили: 87% правильно указали половую принадлежность авторов, 6% ошиблись и назвали меня по этому поводу провокатором, остальные пожимали плечами и хлопали глазами, как мудрые птицы ночи - совы. И только на Ляшапеле и компании публика мялась и стеснялась сказать. И правильно, я бы тоже перепутал, ибо... Потом я подобрал фотографии менее крутых фотографов и тоже показал примерно такому же количеству классических всем мещанам мещан. Путались и не знали. Продвигаясь дальше в своих "половых" изысканиях, я пришел к неутешительному выводу: чем больше полового начала присутствует незримо в ауре фотографического произведения, тем оно круче; и, наоборот, чем оно круче, тем в его энергии больше вполне конкретного полового начала. То есть, в фотографиях мужчин опрошенные дамы ощущали потенцию, а мужчины силу – духа. В снимках же дам опрошенные мужчины и женщины чувствовали Женское – то, о чем ни за что не скажешь этим убогим человеческим языком. А вот в средних фотографах все половое начало перепуталось. А Ляшапели действительно работали и на тех, и на других.

Потом я еще собрал всякие цветочки (не крутых всяких фотохудожников, по которым сразу все понятно), которые были сняты и тетями, и дядями и снова попросил определить половую принадлежность авторов. Ну, тут и приехали. Никто ничего толком конкретного мне не сказал, только матерились очень. И не знали - дураки они или нет, эти опрашиваемые. Они-то - нет, а вот что делать с наукой? А я вот что за выводы сделал. Фрейд в своем труде о сублимациях бессознательного отчасти подтвердил мою теорию насчет "чем больше, тем больше" (смотри выше). Популярно это можно переложить таким образом: настоящая дама, она и в фотографии при всем своем энергетическом и духовном потенциале присутствует. То же самое можно сказать и о мужчинах.
Мораль сего пассажа такова: не тормозите свое половое начало. Пусть прет из всех зерен на вашей фотографии. Тогда скучно не будет, зевать не будут, разглядывая творчество сотен...
А что делать Ляшапелям, я не знаю, ибо они то эти, то те. Но, может, в этом и секрет?

Рекомендации:
Не пить виагру, смотреть на мир как на сексуального партнера и соответственно с ним себя вести, в стиле и методах собственных внутренних качеств, собственных необозримых потёмок.

скопипыщщено с http://photo-element.ru/philosophy/lyapin/lessons.html