Дабы не нарушать целостность времени и места съемки, фотографии, не имеющие прямого отношения к истории, подаются в виде ссылок.

- Да, слушаю.
- Через полтора часа на Петровке.
- Принял.

Наконец-то! Мы едем снимать «Новые приключения Красной Шапочки». Съемки будут в недостроенном и заброшенном медицинском комплексе на дикой окраине мегаполиса. Что же нас так манит в заброшенные и небезопасные места? Киев - прекрасный город с остатками великолепной архитектуры разных стилей, город сказочных пейзажей... но нет, нам подавай особые места: метастазы нищеты и разрухи.

Батарея, штатив, отражатель, фиш-ай, звезда, кит, 31-ый... вроде всё..нет, стоп. Корзинка! Куда ж Шапочка да без корзинки... надеюсь «пирожки» они не забыли. А теперь просто как в том анекдоте: «Дамы и господа, пристегните ремни, со всей этой фигней мы попробуем взлететь».

Сколько таких мест уже было? Заброшенная лаборатория инфекционных заболеваний, в которой ставили опыты на животных в поисках лекарства от СПИДа, а по другим данным - разрабатывали новое биологическое оружие. Да и какая разница, после пожара остались только колбы с высохшей кровью, медицинские записи, пустые клетки для животных и птиц, остатки советской аппаратуры и крематорий в подвале. Хруст битого стекла под ногами и страх прикоснуться к чему-то руками или, не дай Бог, порезаться...

-На один передайте!
-На следующей, водитель!

Огромная территория завода, напоминающая улицы послевоенного города, украшенная застывшими сиреневыми и синими лужами, прикрытыми снегом...
Здания здесь как павшие воины с тяжелыми ранениями, через их сквозные раны нервно мечется ветер, засыпая снегом, неприкрытые детали внутри завода... говорят, на территории завода когда-то перевернулся состав с ртутью...

- Аа-а! Какие люди! Все на месте? Почему опоздал? Маршрутки долго не было. «Пирожки» не забыли? А вспышку? Гуд, идемте, наш автобус уже на месте.

А сколько всего интересного мы нашли в центре столицы. Памятники архитектуры и жертвы космических цен на недвижимость. Каждый со своей историей жизни и очень похожей историей последней болезни... Чаще всего - подпал, продажа, консервация. Новые хозяева выжидают момент, когда землю под ними можно продать и построить нового монстра из стекла и бетона. А ведь когда-то в этом дореволюционном доме был штаб советских войск. Он защищал, а его - нет.

В одном из таких домов мы нашли окровавленную швабру, а потом и целую комнату в багровых разводах. Соседняя комната - с разрисованными стенами в божьих коровках. Дом был особым и не на что не похожим местом, которое жило... жило после смерти.

- Конечная! Автобус дальше не едет!
- Куда нам дальше?
- Сначала снимаем кадры возле аптеки, лес, а потом в «Ожоговый».

Положили «пирожки» в корзинку...

- И... Начали! - давно мне хотелось побывать в шкуре режиссера.
-Чё начали? Что мне делать-то? - спрашивала Шапочка.
-Пардон :-). Выходишь из аптеки пару раз, нам движение надо поймать... и не смотри в камеру.

После третьего дубля аптеку закрыли, может на обед, а может из-за нас и наших «пирожков» в корзинке, такое без рецепта не продают и никогда не продавали.

-О’кей, граждане. Со сценой возле аптеки мы разобрались, теперь в лес!

Лес тут был через дорогу. Окраина. Дублей с тем, как Шапочка убегает от волка и падает; как разлетаются медикаменты было немало и мы хорошенько насмешили проезжающих мимо...

Центр, в который мы направлялись сейчас, был похож на крепость: стоит на возвышении, стены, ров, верхушки странных механизмов и даже крест от недостроенного храма вместе создают картину схожую с рыцарским пейзажем. Дорога к входу была хоть и не долгая, но пыльная и сложная.

Цивильный вход в ту часть комплекса, где было пару функционирующих офисных зданий, охранялся, а «наш» был всего лишь украшен пугалом - пустой охранной будкой.

Этот комплекс - единственное место, где мы не встретили охрану. Во всех местах, о которых я вспоминал выше, мы пересекались с охранниками государственными и частными, всегда по-разному, но всегда эффектно.

В лаборатории, когда Дарки позвала оценить её находку - на полу, в дальней части кабинета, которую от входа отделял опрокинутый шкаф с сотнями записями, была выложена надпись из пластиковых букв со стендов «бегите отсюда». Шутка умников, которые побывали здесь раньше, была бы менее эффектной, если бы не голос и вид вооруженного охранника. Он стоял в дверном проёме в респираторе и резиновых перчатках.

На Лютеранской заботливые соседи вызвали нам «ОМОН», что б нам не скучно было.

Охранники в «доме божьих коровок» запомнились больше всех. Увидев через окна какое-то движение, они с обратной стороны закрыли пожарные двери, через которые мы вошли в дом, а сами залезли через окно. Никогда не забуду, как под крики «Стоять!» и образ бегущего охранника с пистолетом, мы с напарником и моделью пролетели восемь пролетов скользкой мраморной лестницы и пытались открыть пожарную дверь. Дело закончилось... пивом =). Ребята даже с нами пофотографировались, рассказав, что приняли нас за наркоманов, притон которых они разогнали год назад, а божьи коровки и «кровь» на стенах - это то, что осталось в доме от съемок фильма...

- Осторожно, лужа!

Вот он - Ожоговый центр. Огромный комплекс недостроенных медицинских сооружений. Здания были на разной стадии завершенности, некоторые уже даже со вставленным и выбитыми окнами, а некоторые напоминали лишь бетонные скелеты обглоданные временем. Между зданиями оставались опустевшие фургоны для строителей и строительная техника больше напоминающая съемочный реквизит фильма по Толкиеновской трилогии.

Зайдя вглубь, оказываешься, словно в другом городе, или скорее на бетонном кладбище, куда свезли ненужные и недостроенные дома... Мы пытались понять, интерьер какого из зданий больше всего подойдет нам для сцены в палате, и решили, что наибольший интерес для нас составляет именно почти законченные строения. Определить их мы и попытались. В этом некрополисе не было улиц, кроме одной, подземной.

Развилистые катакомбы тянуться по всей территории комплекса выныривая на поверхность отдельными низкими зданиями с широкими и плоскими, как злорадная улыбка, проёмами, а иногда обычными колодцами, своей внутренней арматурой больше напоминающих червей из «Дюны».

Одинокое здание, стоявшее на отшибе, со вставленными окнами и дверьми показалось нам подходящим. Попасть вовнутрь ,не разбивая окна, не могли, увидев, что в здание ведет ветвь туннеля мы решили спуститься под землю. Найти вход в катакомбы нам помогли собаки. Нам для сказки как раз нужен «Волк». Снимая собаку и в фас, и в профиль при дневном свете гораздо больше, чем нужно было, мы понимали, что просто оттягиваем тот момент, когда нам придется отправиться в туннели.

Из входа веяло чем-то очень странным. Сырой, холодный воздух вырывался переполненный запахами бетона, резины, ржавого метала и чего-то непонятного, но явно органического. Казалось, что тень расползалась по округе именно из этой дыры, дыры в которую первые участники нашей съемочной группы уже спустились. К такому импровизированному диггерству мы откровенно не были готовы. Из осветительных приборов чудом нашелся один фонарик, а остальные светили телефонами, плеерами, кто-то даже пытался освещать туннель импульсами вспышки...
Эти катакомбы, как сосуды огромной кровеносной системы, сокращались то ли от вспышки, то ли от страха... С одного бока у них был карман для инженерных коммуникаций, в отдельных участках которого были уже даже проложены толстые кабеля. В сырых и мрачных пещерах воображение дало себе волю. Люди взрослые достаточно: темноты не боялись, клаустрофобией не болеют, но здесь все как-то изменилось. То, что люди боялись, было заметно по их поведению, мимике лица и по речи. Раньше отшучиваясь, они сохраняли какое-то эмоциональное равновесия, но сейчас они были напряжены. Кто-то постоянно оглядывался назад, кто-то еле заметно бормотал что-то себе под нос, похожее на молитву, кто-то стал чаще курить - всё это накаляло ситуацию еще сильнее.

Образы сотнями всплывали из этого полумрака и растворялись через секунду. Подсознание искусно заигрывало с разумом и щекотало нервы. Мы, конечно же, потерялись. В туннелях было много странных сюрпризов, если не считать бесконечные повороты и развилки: кто-то решил складировать плинтус здесь, посреди сырого туннеля, кто-то оставил новый и запечатанный в полиэтилен кофейный автомат, размерами куда больше обычного холодильника, крысы, собаки и прочая живность и не очень живность встречались нам. Критическим моментом наших подземных блужданий стало то, что через отверстие очередного колодца мы увидели лучи садящегося солнца. Оставаться здесь на ночь явно не кому не хотелось, и мы поднялись через подвал в ближайшее здание.

Это было явно не то, в которое мы собирались попасть, но уже с установленными батареями, стеклами и однообразной пыльной плиткой на стенах.

- Подходит. Снимаем. - вырвалось у меня. Хотя батареи и плитка уж не как не могли быть элементами палаты душевнобольного пациента, снимать нужно было быстро.

На этот раз мы гнались за солнцем, которое неумолимо закатывалось за горизонт. Съемка в одном образе... теперь в другом. Как бы мы не старались отснять всё оперативно - в здании потемнело окончательно. Пустые лабиринты здания, погруженные во тьму быстро наполнялись предчувствиями, домыслами... Прозрачный эфир коридоров доносил дыхание, шорох и шаги, рождаемые освободившимся зверем - воображением.

- Готово! На сегодня всё! Теперь давайте выбираться.

Сказать было на много легче, чем сделать. О том, что идти назад тем же путем - под землей - мы не собирались, было понятно по тому, как все искали хоть какие-то двери и выходы. Окна первого этажа были явно на уровне третьего. В одной из комнат стекла были выбиты достаточно тщательно и выходили они на перекрытие одного из колодцев. Почти без проблем оказавшись на этой бетонной площадке нам оставалось прыгнуть всего 2 раза: на ребро открытого колодца, а там уже и на песочек. Стоит признаться, это были два моих самых экстремальных прыжка, так как я, увы, далек от спорта. Чуть не улетев в колодец, я таки добрался до песка.

Выбираясь с территории, мы заметили и собачьи следы, и следы от спортивной обуви, одна радость, мы не заметили их хозяев.

Через месяц после этого редактор одного Австралийского он-лайн журнала назовет нас «Photostalkers».

Закономерный вопрос в разных вариациях, который возникает после прочтения: «И зачем?».

Творчество, как и вдохновение - вопросы, к которым психологи еще очень долго будут подбирать отмычки. Одно пока ясно точно: часть людей черпает своё вдохновение из собственных переживаний и прожитых эмоций, и пытаются передать это другим в виде своих творений. Подсознание старательно складирует на своих полках все пережитое и в какие-то моменты выдает это сознанию как сон, или как идею для следующей работы.

Во время съемок не одно животное не пострадало =)
История рассказанная выше – это история создания фотофикшина, найти который можно здесь:
http://brute-ua.deviantart.com/gallery/#RedRidingHood
Модель и графический манипулятор – Елена Семенкова
(кстати, девушка мечтает о фотоаппарате ;) )
Напарник по фото-цеху – Артемий Лопырев

Техническое оборудование, использованное во время съемок:
Pentax K10D
Pentax K100D
2X SMC DA 18-55мм f/3.5-5.6 | Cosina 50mm f/1.8 | SMC Fish Eye DA 10-17мм f/3.5-4.5 ED (IF) | SMC-DA* 50-135мм f/2.8 ED [IF] SDM | SMC-FA 31мм f/1.8 AL Limited Black
Вспышка Sigma EF-530 DG (была конфискована у Никоновода)
Штатив Manfrotto
Отражатель Falcon